Энтони Троллоп "Смотритель". Глава 7

Читать предыдущие главы можно по ссылкам:

Глава I. Госпиталь Хирама.
Глава II. Реформатор Барчестера.
Глава III. Епископ Барчестера.

Глава IV. Постояльцы Хирама.

Глава V.Доктор Грантли посещает госпиталь.

Глава VI. Чаепитие у смотрителя.

"Юпитер"

Хотя Элеонор Хардинг оставила Джона Болда с высоко поднятой головой, не стоит предполагать, что в глубине души она сохраняла то же присутствие духа, которое показывала своим поведением. С одной стороны она чувствовала естественное нежелание терять своего любимого; но с другой стороны она не чувствовала себя настолько правой, как казалось. Её отец рассказал ей, и повторял раз за разом, что Болд не сделал ничего недостойного или несправедливого; почему же она должна упрекать и отталкивать его, если ей так тяжело было вынести его потерю?... но такова человеческая натура, и в особенности натура молодой леди. Когда она удалялась от него под тёмными вязами прихода, её взгляд, её тон, каждое движение и жест тела расходились с её чувствами; она бы отдала весь мир ради того, чтобы взять его за руку, уговорить его, переубедить его, упросить его, отговорить от его намерений; взять верх над ним с помощью всего женского арсенала, и выкупить своего отца за счёт себя; но гордость не позволила бы ей так поступить, и она оставила его без любящего взгляда и доброго слова.

Если бы Болд судил о другом герое-любовнике или о другой леди, он скорее всего понял бы всё так же, как и мы; но в любовных вопросах мужчины никогда не разбираются в своих собственных делах. Говорят, что слабое сердце никогда ещё не завоёвывало прекрасной дамы; и удивительно, как вообще прекрасные дамы завоёвываются при таких слабых мужских сердцах! Если бы не доброта их натуры, ведь видя недостаток нашей храбрости, они порой снисходят со своих неприступных крепостей и сами помогают нам нанести им поражение, слишком часто они бы оставались незавоёванными и невредимыми, свободны телом, если не душой.

Бедный Болд уныло поплёлся домой; ему казалось, что в отношении Элеонор Хардинг его судьба была решена, если только он не согласится отступиться от задачи, на которую он подписался, и от которой на самом деле ему не так-то просто будет отказаться. Уже были задействованы юристы, и вопрос в определённой степени был вынесен на публику; и к тому же как может такая высоконравственная девушка как Элеонор полюбить человека, который пренебрёг своим долгом, уже принятым на себя! Позволила бы она купить своё расположение ценой его самоуважения?

Что касается его попытки реформирования госпиталя у Болда не было пока ни малейшей причины быть недовольным своим успехом. Весь Барчестер был на ушах из-за этого. Епископ, архидьякон, смотритель, управляющий, и некоторые другие духовные лица встречались ежедневно, обсуждали тактики, и готовились к большой атаке. С сэром Абрахамом Хепхезердом проконсультировались, но пока не получили его заключение: копии завещания Хирама, копии журналов смотрителя, копии договоров аренды, копии счетов, копии всего, что можно было скопировать, и даже того, что нельзя было, были ему отправлены; и дело приобретало значительный размах. И более того, о нём упомянули в ежедневнике "Юпитер". В этом всемогущем печатном издании, в одном из срочных выпусков, связанных с делом Святого Креста, было указано следующее: "Вероятно внимание общества привлечёт и другое дело, правда меньшего масштаба, но похожего по сути. Нам сообщили, что смотритель или управитель одной старой богадельни, прикреплённой к Барчестерскому собору, является получателем годового дохода в двадцать пять раз превышающего тот, который был ему назначен завещанием основателя богадельни, в то время как сумма, ежегодно выделяемая непосредственно на благотворительные цели, оставалась постоянной. Другими словами наследники по завещанию не получили никакой выгоды от увеличения стоимости имущества на протяжении последних четырёх столетий, так как всё досталось так называемому смотрителю. Невозможно найти пример ещё большей несправедливости. И не стоит говорить, что какие-то шесть или семь или двенадцать стариков получают в этом мире всё, что может потребоваться человеку. На каком основании, моральном или божественном, традиционном или правовом, основываются претензии смотрителя на большой доход, который он получает ни за что? Довольство этих бедняков, если они и правда довольны, не может оправдать его богатства! И протягивая свою церковную ладонь, чтобы получить сумму равную оплате дюжины работающих клириков, задавался ли он когда-либо вопросом - за что ему такое вознаграждение? Тревожит ли его совесть вопрос, имеет ли он право на такие дотации? Или возможно, что он никогда не представлял это дело в таком свете; что он получает многие годы, и намеревается с божьей милостью получать в дальнейшие годы плоды благочестивого труда минувших веков, не задумываясь о каком-либо своём праве на эту свою часть, или какой-либо несправедливости к другим! Нам стоит отметить, что нигде кроме как в Английской церкви, и только среди её священников, можно найти такое нравственное безразличие."

Мне стоит теперь дать моим читателям возможность представить состояние мистера Хардинга после прочтения вышеуказанной статьи. Говорят, что ежедневно продаётся сорок тысяч копий "Юпитера", и каждую копию читает по меньшей мере пять человек. Таким образом двести тысяч читателей узнают о таком обвинении в его адрес; двести тысяч сердец переполнятся негодованием от корыстной несправедливости, нескрываемого грабежа со стороны смотрителя Барчестерского госпиталя! И как он мог на это ответить? Как мог открыть он глубины своей души этим людям, этим тысячам образованных, безупречных, лучших людей его страны; как показать им, что он не был ни грабителем, ни алчным ленивым священником, цепляющимся за богатство, но скромным застенчивым человеком, который невинно взял то, что было невинно ему предложено?

- Напиши в "Юпитер", - предложил епископ.

- Да, - сказал архидьякон, лучше знавший свет, чем его отец, - да, и тебя обсмеют; снова и снова подвергнут издёвкам; переломают тебе все кости, как умелый терьер, пережёвывая крысу. Пропустишь в своём ответе слово или букву, и они заведут волынку о невежестве соборного клира; сделаешь маленькую ошибку, и она станет ложью, или небольшую уступку, и это будет представлено самобичеванием; узнаешь, что сам ты грубый, сварливый, недостойный, неграмотный, и десять к одному, что будучи священником ты будешь обвинён и в богохульстве! Можно быть лучшим в своём деле, с выдающимся талантом и прекрасным характером; можно писать так же хорошо как Аддисон, и искусно как Юний, но невозможно хорошо ответить, когда тебя атакует "Юпитер". В таких делах он всемогущ. Кем является царь в России, или народ в Америке, тем является "Юпитер" в Англии. Отвечать на такую статью! Нет, смотритель; можешь делать что угодно, но только не это. Знаешь, мы должны были предусмотреть что-то подобное; но нам не стоит призывать на свою голову больше, чем необходимо.

В то время как статья в "Юпитере" так растревожила нашего бедного смотрителя, для противной стороны она была огромной победой. Болд очень сожалел о том, что мистера Хардинга атаковали настолько лично, но всё же он не мог не чувствовать ликования от того, что его дело было поддержано таким могущественным защитником: ну а что касается Финнея, адвоката, то он был вне себя от счастья. Каково! Быть вовлечённым в одно дело и на одной стороне с "Юпитером"; разделять мнение, которое "Юпитер" рекомендовал поддержать, продвигать и за которое бороться! Возможно даже когда-нибудь он будет упомянут как образованный джентльмен, чьи усилия принесли процветание и пользу беднякам Барчестера! Возможно, его вызовут для обсуждения в комитеты Палаты Общин, с бог знает каким ежедневным возмещением его личных расходов — он может годами заниматься этой тяжбой! Не было конца блистательным розовым мечтам, которые редактор "Юпитера" породил в головокружительных мыслях Финнея.

И старые постояльцы тоже слышали о статье и неясно чувствовали, что теперь за их дело взялся невероятный защитник. Абель Хэнди ковылял туда-сюда по комнатам, повторяя всё, что он понял из напечатанного, с некоторыми своими дополнениями, которые он считал нужным добавить. Он рассказывал им, как "Юпитер" объявил, что их смотритель не лучше разбойника, и что всё, что говорится в "Юпитере" воспринимается всеми как истина. Как в "Юпитере" было подтверждено, что каждый из них... "подумай только, Джонатан Крампл, каждый из нас!"... имеет полное право на сотню в год; и что если в "Юпитере" было так сказано, то это даже лучше, чем решение верховного судьи: и к тому же он носился с газетой, предоставленной мистером Финнеем, хотя оную никто из них не мог прочитать, а она укрепляла с каждым прикосновением и поддерживала то, что было им сказано; и Джонатан Крампл много раздумывал о возвращении своего богатства; и Джоб Скалпит видел, как он был прав подписывая петицию, и бесконечно говорил об этом; и Спригс бросал косые дьявольски хитрые взгляды своим единственным глазом; и Муди, приблизившись к грядущей золотой поре, все больше ненавидел тех, кто до сих пор не отпускал то, что он так жаждал. Даже Билли Гейзи и прикованный к постели Белл стали активнее и тревожнее, и великий Банс, хмурясь, стоял в стороне от всего этого с глубокой скорбью укоренившейся в его сердце, ибо он предвидел, что грядут тяжелые времена.

Было решено следуя совету архидьякона, что ни протеста, ни объяснения, ни защитной речи не стоит отправлять от Барчестерского конклава редактору "Юпитера"; но пока ещё это было единственное решение, к которому они пришли.

Сэр Абрахам Хепхезерд был увлечён подготовкой законопроекта по подавлению папистов, называемого Законом "О надзоре за монахинями", смыслом которого было позволить любому священнику-протестанту старше пятидесяти лет обыскивать любую монахиню, которую он подозревал во владении антигосударственными бумагами или иезуитскими символами; и так как в законопроекте были указаны сто тридцать семь приходов, в каждом из которых были свои разборки с католиками, и было известно, что за законопроект пойдёт борьба дюйм за дюймом с полусотней ирландцев, надлежащее оформление и соответствующее согласование требовало большую часть времени сэра Абрахама. Законопроект получил желаемый для него результат. Конечно, он так и не стал законом; но он настолько разделил ряды ирландских членов парламента, которые объединились для продвижения в кабинет министров законопроекта о принуждении всех мужчин пить ирландский виски, и всех женщин носить ирландский поплин, что до окончания сессии "Великий Поплин" и "Лига Виски" были абсолютно безвредны.

Потому так случилось, что заключение сэра Абрахама пришло не сразу, и из-за неопределённости и ожидания чувства жителей Барчестера оставались взбудоражеными.

Читать дальше...

© Перевод с англ. Саглык С.В., Киев, 2018.